| |
ФЕШАПосле похорон жены Аркадий почувствовал облегчение и стыдился этого. Евгению хоронили в закрытом гробу: перемололо ее поездом, когда она, как обычно пьяная, возвращалась ночью домой.
Старшая дочка Светлана, обнимая гроб, плакала: “Мама! Мама! Даже не увижу тебя в последний раз!”Когда был на людях, чувство это давало душе равновесие, а переступил порог дома...… Светланка с опухшими от слез глазами тихо спросила:
- Будешь ужинать, папа?
Я картошку сварила.
Есть не хотелось, но, чтобы не обижать дочку, сел за стол.
- Дети спят?
- Спят. Леночка заболела, ноги промочила, когда маму провожали.
Аркадий вошел в детскую. Алеша с Сашкой спали вместе, закутавшись в одеяло. Подошел к кроватке Леночки. Она тоже спала, но дыхание ее было тяжелым, щеки горели.
- Ложись и ты, Света, я посижу здесь.
Аркадий сел у стола, на котором валялись детские вещи. Слышалось посапывание детей, и вдруг он ощутил такое резкое чувство одиночества, оставленности, как в детстве. Что делать? Как жить? Вот его дом: постоянный запах несвежего белья и винного перегара. Стало жутко. Евгения в могиле, а запах этот остался. Убрать все надо, вычистить.
Аркадий вышел на веранду, закурил. Спать не хотелось, мысли одолевали. Настойчиво стучало в висках: “Это твоя жизнь, кончена она, кончена”.
Его жизнь...… Вспомнилось - он молодой, подвыпивший.
С парнями на полянке возле магазина. “Полянкой” называли в поселке небольшой бугорок через дорогу от магазина. Любимый “пятачок” местных парней: удобный, как наблюдательный пункт, и до магазина недалеко.
- Захочу, любую поманю - и побежит! - куражась, говорит он дружкам.
Все пьяненькие, и хочется сыграть какую-нибудь злую шутку, чтобы было совсем весело.
- Любую, говоришь? Две бутылки твои, если...… Вот сейчас кто из девок первой из магазина выйдет - та пусть и будет.
Из магазина с булкой хлеба в сеточке вышла невысокая полноватая девушка в платочке. Хохот сотряс молодых “козлов”. Кто-то даже лежал на спине, дрыгая от смеха ногами.
- Феша! Это Феша! Давай, Аркан, уговаривай!
- Да хоть и Феша! Что мне - жениться на ней?!
И снова хохот и слова всякие. Между тем пари было заключено и срок назначен.
Настоящее имя ее было Феоктиста. Имя, конечно, не-обыкновенное. Так окрестил Фешу батюшка в местной церкви. Семья ее была верующая, и из-за этого приняла Феша много неприятностей и насмешек в школе. Особенно старалась учительница начальных классов, спасая девочку от религиозного дурмана. Она и детей учила помогать ей. Феша с тех пор замолчала, на уроках отвечала едва слышно, а просто так ни с кем не говорила.
Считалась она у молодежи вроде дурочки, потому что никуда не ходила и ни с кем не общалась, а одевалась, как старуха. Вот это и насмешило друзей Аркадия, что не была Феша “объектом интереса”, но тем гаже и забавнее получалась шутка.
И начал Аркадий устанавливать контакт. Поначалу здоровался, да так серьезно. Потом стал интересоваться, почему ее в кино вчера не было. Такой фильм хороший крутили. Что, совсем не ходишь? Ну и зря, а он бы с ней с удовольствием пошел.
Срок подходит, а у него дальше приветов не идет. Не вдохновляет Феша на дальнейшее. Ну сами посудите: лицо круглое, губы пухлые, как у ребенка, зовут - Феоктиста! Смех, да и только, а слово держать надо. И устроил Аркадий чистый театр. Дождался Фешу у дома и начал ей жаловаться:
- Вот у тебя, Феша, хоть и строгая, мать есть, а у меня...… Завтра косить еду, а послезавтра у меня - день рождения. Сколько живу - в этот день никакого праздника. У людей - пироги пекут, поздравляют, а тут и не вспомнит никто.
Правдой во всем этом было то, что он завтра на покос едет, а что мать его уже давно умерла, Феша знала.
И что вы думаете? Точно рассчитал, смутил девчонку. Он только не предполагал, что Феша на дальнее поле придет, все-таки до него километров десять было, а если учесть, что по лесу, то и все пятнадцать. Явилась рано утром “в день рождения” и с пирогом в платочке. И когда только успела, и как ночью по лесу шла?
Аркадию почему-то неудобно стало. Пошел ее сразу обратно провожать. Друзья его свистят им вслед, а он скорее, скорее да в лес, чтобы не видно их было. А ведь когда пошел, еще подмигнул им, дескать, не просто иду!
Зашли они в лес, а там - дух от сосны легкий, теплый, а птицы поют, прямо стон стоит. Видит Аркадий - запыхалась Феша, быстро он шел. Думает: “Что это я девчонку сразу отправляю? Устала ведь она, пусть отдохнет”. Нарвал цветов, травы. Кинул:
- Посиди, Феша, отдохни немного. Да долго не сиди, родители тебя потеряют. И вообще, что это ты выдумала: с пирогом с такую даль?
А Феша:
- Я тебе радость хотела подарить!
Аркадий и замолчал, стыдно стало как-то. Сидит и смотрит, как туман среди кустов быстро тает, жарким день обещает быть. Взглянул на Фешу, а та спит. И так спокойно спит. И что он ее раньше такой некрасивой считал? И просидел он, как дурень, рядом с ней часа два. Разбудил ее потом, отправил по тропе, а сам - скорее на луг, работать надо. На вопрос, было ли там что у него с Фешей, ответил утвердительно. Короче, две бутылки заработал.
И пошел разговор о Феше…... Аркадий чувствовал себя виноватым немного, но надеялся, что поговорят и перестанут, а сам старался с Фешей быть поласковей и неожиданно для себя открыл, что хочет видеть ее каждый день. Неожиданным было и то, что с ней можно было поговорить прямо, как с другом, только гораздо лучше. Хотелось ей все рассказать о себе, обо всем посоветоваться, а стыдных мыслей никаких о ней не было. Поговорит с ней, бывало, и так на душе хорошо, светло делается.
Злые языки побесились и перестали, а стали уже и о будущей свадьбе люди поговаривать, и выбор Аркадия одобряли, как все это вдруг кончилось.
Проводил как-то Аркадий Фешу домой, да и зашел в клуб. А там - сенсация! Новая девочка, городская: кудри черные до пояса, красное короткое платье, туфли с высоким каблуком. Картинка!
- Евгения, - назвалась она при знакомстве.
Феша померкла, показалась перелистнутой страницей.
Евгения танцевала только с Аркадием. Из клуба вышли вместе. Его грело тщеславное чувство: парней много, а пошла с ним! Евгения рассказала о себе: училась, но вот приболела, надо отдохнуть, приехала к родственникам.
Назавтра она показалась ему еще эффектнее: опять короткое, но уже ярко-желтое платье, заколка в виде цветка в черных кудрях. Повел показывать ей местные красоты. У озера нарвала Евгения цветов, сплела венок: полевая русалка! С ней было легко и просто. Он знал, чего хочет от нее, и она знала, и не стыдилась.… Желтый венок так и остался лежать там, на примятой траве, а разметавшиеся волосы Евгения вновь собрала под свою красивую заколку.
И закружилось, и понеслось! Как нравилось Аркадию, что Евгения и в компании не последняя, умеет выпить и посмеяться, и на язык остра - не промолчит. А смелая какая! По улице идет - обнимет его и только поглядывает на всех. Скандал! Это Аркадию тоже нравилось. А Феша? Встретил ее - в душе что-то замерло, но прошел мимо, положив руку на плечо Евгении. Пусть уж так! И никаких объяснений. Их и не было. Не потребовала их Феша. Да и уехала она вскорости из поселка. Выдали ее замуж в соседний район. Судачили, что за вдовца. На свадьбе Аркадия многие говорили, что давно не видели такой красивой пары.
Начали жить. И не заметил Аркадий, как любовь скоро куда-то делась. И праздника вечного, как хотелось, не вышло. Евгения часто раздражалась, особенно по утрам, когда нужно было провожать мужа на работу. С бигуди, сонная, она еле двигалась. Выспавшись после его ухода, к вечеру она оживлялась, красилась, наряжалась и была готова до утра веселиться. Интересы супругов не совпадали: Аркадию после работы хотелось отдохнуть. Тем более что он, несмотря на свою здоровую внешность, имел какой-то непорядок с сердцем, но не берегся, работал, как и все.
Евгения дулась, скандалила. Иногда, уступив ее желанию, они шли к кому-нибудь в гости, но, выпив, жена не становилась добрее и заводила речь о своей загубленной жизни. После рождения Светланы Евгения как-то смягчилась, стала больше заниматься домом. Любила разодеть свою доченьку, выйти с ней на люди. Но скоро это прошло. Аркадий стал замечать, что жена все чаще встречает его с работы выпившей, сначала старалась скрывать это, а потом уже и не стеснялась.
Когда Светланка пошла в школу, то смотрелась она там неухоженным, забытым ребенком. Да и некогда было матери заниматься ею: родились погодки - Алеша и Саша. Мальчики были дружные, но беспокойные.
Так прошло четырнадцать лет. За это время появилась на свет и Леночка. Родившись от пьющей матери, она была болезненным и слабым ребенком. Ничего уже не осталось от той яркой красавицы, которая когда-то очаровала Аркадия. Красное опухшее лицо, за-плывшие глаза...…
Два дня после похорон они все вместе, как могли, убирали, вычищали свой дом. И потянулись дни в работе и заботе. Светлана уже училась в восьмом классе. Билась она по дому изо всех сил, но, конечно, не справлялась. И неудивительно: трое малышей, о которых надо было особенно заботиться.
Однажды вечером она и мальчики после ужина задержались за столом.
- Папа, мы хотим тебе сказать, - начал боевой Алешка, - ты женись. Только возьми добрую тетеньку. Мы ее мамой будем звать.
Аркадий посмотрел на дочь, Светлана в знак согласия кивнула головой. Он и сам понимал, что без женской руки не управить ему свой дом. И многие говорили ему об этом. Но легко сказать - женись. Тут ведь не себе жену искать надо, а детям мать. Кто пойдет на... четверых?
В глубине души он знал, кто. Все эти годы несчастливой семейной своей жизни он представлял Фешу на месте Евгении. И давно понял, кто годился ему в жены. Он знал, что Феша, несколько лет назад похоронив мужа, жила одна.
В первый же выходной рано утром он собрался в дорогу и к вечеру постучал в незнакомый ему дом. Открыла девочка. Дочка?
- Тетя Феша доит корову. Сейчас придет. Проходите.
Звякнуло ведро в сенях. Аркадий заволновался. Он сразу узнал ее. Почти не изменилась его Феша, только та, далекая, была девочка, а сейчас перед Аркадием стояла сильная спокойная женщина. Ему почему-то стало страшно.
- Здравствуй, - тихо сказала она. - Какая нужда привела?
Девочка, получив бидончик с молоком, ушла. Сели за стол. Перед иконой, висевшей над столом, приветливо светилась лампадка, разливая умиротворенный свет. Феша налила ему молока, достала из печи теплой картошки, свежий черный хлеб. Аркадию с дороги показалось, что вкуснее ничего он в жизни не ел, и что ничего страшного и трудного с ним никогда не происходило, и что он - дома.
Рассказывал ей свою жизнь и каялся пред ней, и просил прощения. Вот уже и свет утренний забрезжил в окне, осветил след слезы на Фешиной щеке. Не упрекала, не напоминала ни о чем, спросила:
- Ко мне-то зачем пришел? Не за разговором же?
- Не за разговором, Феша. Прости меня, будь мне женой, детям моим матерью.
- Не могу, Аркадий. Перегорело у меня к тебе все.
Я тебя долго любила. Муж мой покойный и то замечал это. Хороший он был человек, Царство ему Небесное.… Не смогу тебе женой стать.
- Феша, ради детей моих!
- Для них я - чужая тетка. Они меня знать не знают.
Когда ехал он к Феше, почему-то был уверен, она не откажет. Помнил, как любила его, как старалась всегда порадовать. И вот сейчас, после этих ее слов, он почувствовал страшную усталость и боль. Что ж, сам виноват.
Феша встала из-за стола, поднялся и Аркадий. И вдруг будто что-то подтолкнуло его. Бросился в ноги Феше:
- Ради Христа, Феша, не прогоняй, согласись!
Феша вздрогнула, закрыла лицо руками. Потом, повернувшись к иконе, перекрестившись, сказала:
- Ради Христа пойду с тобой. Но как дети решат. Примут меня - останусь. Не примут - не судьба.
Управившись и собрав кое-что, Феша оставила хозяйство на соседку и вечером уже шла с Аркадием по улицам родного села. Люди узнавали ее, здоровались с уважением, понимающе глядели им вслед.
Дети встретили отца и незнакомую женщину вежливо, но настороженно.
- Ну вот, - сказал Аркадий, - она будет вам матерью.
Дети промолчали.
- А где Леночка?
- У нее опять температура.
- Мерили? Сколько?
- Градусник разбился.
Феша зашла в комнату, где лежала девочка. Убрала спутанные волосики с ее лба, приложилась к нему губами - верное средство узнать температуру. Леночка очнулась. Горячими ручонками неожиданно обняла Фешу за шею и крикнула: “Мама!” Крикнула так громко, что Аркадий и дети услышали и тоже вошли в комнату.
Феша взяла девочку на руки. “Заюшка, - подумалось ей, - не мама я тебе!”
Будто услышав ее мысли, малышка крепко прижалась к ней и еще раз сказала: “Мама!” Дети подошли и стали рядом с нею. У косяка двери, больно прижавшись к нему головой, плакал Аркадий...…
Счастье его было недол-гим. Всего лишь год порадовался он порядку в доме, чистым, ухоженным детям, а главное - тому, что ждут его дома и всю печаль, боль примут. Насмотреться, наговориться не мог с Фешей своей, все старался чем-то помочь, порадовать ее. Умер внезапно, на работе. Инфаркт...…
Феша вырастила всех его детей, женила, выдала замуж. Сейчас у нее большая семья. Одних внуков - девять! Екатерина ДАРОВА,
Ольга ИВАНОВА.
|
|
